Макс встал и отряхнул брюки, потирая затылок.

– Лежи спокойно, – приказал Колби, обшаривая извивающуюся девушку в поисках оружия. Потом выпрямился. – Ты как?

– Плохо! – захныкала она. – Он меня повалил! Наверное, будут синяки! Я на вас в суд подам!

– Я не с тобой говорю, – перебил ее Колби, – а с полицейским, которому пришлось за тобой гоняться.

Девица метнула на него испепеляющий взгляд.

– Ничего страшного, только синяк. – Макс опустил руку. – Ты Джина Оливер по прозвищу Реджи?

– Зависит от того, кто спрашивает! Зачем вы за мной гнались? Я ничего не сделала.

– Значит, то, что ты стояла за кассой, когда в магазин вломились твои дружки с автоматическими винтовками, – простое совпадение?

Она отвернулась.

– Дружки? Не знаю, о ком вы! Повторяю, я ничего не сделала.

– Тогда почему побежала?

Она пожала плечами:

– Вы такой здоровый. Вы меня напугали. Я смотрю телевизор, знаю, что вы вытворяете: избиваете людей без всякого повода.

Колби закатил глаза:

– Сейчас очищу комнату отдыха. Ее можно допросить там.

Макс схватил ее за руку и повел за угол следом за Колби.

Реджи выругалась.

– Я всего лишь кассир на минималке! Никаких законов не нарушаю! Я не сделала ничего плохого.

– Значит, тебе и беспокоиться не о чем.

Через несколько минут Макс запер Реджи в комнате отдыха. Когда они с Реджи вошли, к ним направилась Донна.

– Макс, будь осторожнее и постарайся провести допрос как можно быстрее. Я только что получила информацию на Джину. Она дочь Сэма Оливера.

Макс тяжело вздохнул.

– Из тех Оливеров, что живут в Кунскин-Холлоу?

– Да.

Колби нахмурился.

– Я не помню Сэма Оливера. А должен?

– Он время от времени доставляет нам неприятности. Может, когда мы его брали, ты был в отпуске? Считай, что тебе крупно повезло.

– Все еще хуже, – предупредила Донна. – Сэм узнал, что мы взяли Реджи, и едет сюда. Он требует оставить его дочь в покое и запрещает с ней разговаривать. Разумеется, с точки зрения закона его требования абсурдны: она совершеннолетняя.

– Значит, я имею право задавать ей любые вопросы. – Макс посмотрел на часы. – Хорошо, что я забрал у нее телефон, когда еще раз обыскивал. И пока никто не скажет ей, что ее милый папочка мчится сюда. Когда он звонил?

– Не так давно, – ответила Донна. – Если он не будет превышать скорость, у тебя пятнадцать минут.

– Значит, десять.

– Вот и я так думаю. Так что давай быстрее.

Как только Макс вошел в комнату отдыха, Реджи вскочила со стула и метнулась к двери. Макс закрыл дверь и встал перед ней, перегородив ей дорогу.

– Попробуй уйти, не ответив на мои вопросы, и ты сядешь очень надолго!

– В чем вы меня обвиняете? – крикнула Реджи.

– В сговоре с целью совершения вооруженного ограбления. Это только для начала. Я могу придумать еще с полдюжины обвинений.

Она метнула на него злобный взгляд, но все же села.

Макс с сомнением опустился на непрочный с виду стул, тот заскрипел, но выдержал. Макс облокотился о стол.

– Который из пятерых позавчерашних болванов твой приятель?

– У меня нет… – Она помотала головой. – Нет приятеля.

– Ты хорошая актриса. Даже я поверил, что ты испугалась, и защищал тебя, когда они ворвались в магазин. Дай-ка угадаю. Ты специально вопила, чтобы передать своим дружкам: с планом что-то пошло не так. Заметив меня в очереди, ты забеспокоилась, потому что коп в магазине не входил в ваши планы, верно?

– Не знаю, о чем вы говорите. Какие-то парни с оружием вбежали в магазин, и один из них выстрелил в меня. Если бы не вы, меня бы, наверное, убили. Только не думайте, что я вам благодарна.

– Ладно. Да и я не жду от тебя дифирамбов.

– Дифи… Даже не знаю, что это!

– Что меня совершенно не удивляет. Попробуй для разнообразия походить в церковь. Выучи несколько псалмов. А главное – постарайся не якшаться с бандитами, которые наверняка проведут остаток жизни в тюрьме и тебя за собой утащат.

Реджи моргнула, в ее глазах мелькнул страх. Но затем она скрестила руки на груди и бросила на него равнодушный, скучающий взгляд.

– Понимаешь, в чем дело, Реджи… Я тебе не верю, и вот почему: один из покупателей во время стрельбы подслушал разговор двух налетчиков. Они советовались, как им найти Бекс Кейн. Ты позвонила им, как только эта дама вошла в магазин. А потом сообщила, что она направляется к кассе. Я сразу понял, что мне знакомо твое лицо, когда увидел тебя за кассой, и теперь знаю, в чем дело. Ты проходила мимо отдела кулинарии, когда там была Бекс, проверяла, собирается ли она идти к кассе. Что ты сделала – сказала управляющему, что тебе нужно в туалет, как только в магазин вошла Бекс? Ты присматривала за ней и предупредила своих дружков, когда она закончит делать покупки?

На самом деле Макс не видел ее возле отдела кулинарии. Но, судя по тому, что сказала Бекс, он решил, что она, должно быть, пряталась где-то неподалеку, может быть, стояла в соседнем проходе и наблюдала за Бекс. По испуганному выражению лица Реджи он понял, что его догадка верна.

Макс посмотрел на часы. До приезда папаши Реджи у него совсем немного времени. Папаша, разумеется, положит допросу конец и потребует вызвать адвоката. Он отсидел срок и не питал особой любви к полиции. А еще он знал систему и свои права. И права своей дочурки.

– Реджи, насколько я понимаю, выхода у тебя два. Первый. Я арестую тебя за покушение на убийство и отправлю в тюрьму…

– Но я же ничего не делала! Я была с вами. А потом управляющий затолкал меня в холодильник с остальными! Я ни в чем не принимала участия!

– Повторяю, у меня есть свидетель, так что перестань валять дурака. Я не сомневаюсь, что ты знала о нападении, а теперь пытаешься прикрыть своих дружков. Это называется «сговор с целью совершения убийства». Ты так же виновна, как и налетчики. О колледже или чем ты там еще собиралась заняться, можешь забыть. Ближайшие десять лет ты проведешь в тюрьме особого режима.

Она с трудом сглотнула слюну.

– А второй выход?

– Для начала называешь их имена. Кстати, личности почти всех налетчиков мы уже установили. Некоторые из них сейчас уже сотрудничают со следствием в больнице и в тюрьме, – солгал он. – А потом расскажешь, почему они пытались убить Бекс Кейн.

– А если… если я это сделаю, я сяду… в каталажку?

– В тюрьму, Реджи. Да, ты сядешь в тюрьму, несмотря ни на что. Но я замолвлю за тебя словечко перед судьей, и тебя посадят в колонию не строгого, а общего режима, и срок скостят. – Он пожал плечами. – А если ты нам очень поможешь – кто знает? Может быть, ты отделаешься всего лишь условным сроком!